Каждый аборт – это обрубок на теле рода… В некрополе Донского монастыря есть примечательный…

Каждый аборт – это обрубок на теле рода…

В некрополе Донского монастыря есть примечательный памятник. Когда-то мощное, раскидистое дерево с крепкими ветвями обрублено – и нет в нём уже ни живой ветки, ни молодой поросли. Всё, конец – род прервался, и оставшиеся обрубки догнивают.

Страшный, пронзительный образ. Род, в котором когда-то было много живых ветвей, в какой-то момент прекращает своё существование. В эстетике памятника есть что-то буквально кричащее о противоестественности, уродливости этого. Не для того жило дерево, чтобы превратиться в жалкие обрубки.

Не знаю, с чем связана эта история, но она заставляет задуматься. То, чем мы живём, наши поступки, слова, мысли – либо подрубают дерево рода, либо, наоборот, его питают и укрепляют. В 111 псалме говорится: «Блажен муж, боящийся Господа и крепко любящий заповеди Его. Сильно будет на земле семя его; род правых благословится».

Каждый аборт – это обрубок на теле рода. Каждая подлость – вырванный с мясом побег. Каждое предательство – глубокая трещина в стволе, через которую обязательно проникнет гниль. И в древности люди прежде всего интересовались родословной не ради поиска в своих корнях «великих» и «славных» – что зачастую сегодня движет исследователями родословных – а именно праведность, достоинство людей. Поэтому начало Евангелия от Матфея – не скучное перечисление имён, а «паспорт Иисуса Христа» – протянувшийся сквозь века.

Понимаем ли мы, чувствуем ли мы, что за нашей спиной – не пустота, а огромное количество людей, передавших нам себя самих в наследство? И этот большой багаж мы можем приумножить достоинством и ещё больше развить – чтобы древо рода расцвело – либо, напротив, обратив всю силу корней только на обслуживание своих капризов, истощить и в итоге – умертвить это древо.

Почаще бы вспоминать об этом…